Какой хитренький вопросец, могут задать иной раз дети. То ли о том, где именно совесть помещается – слева, рядом с сердцем, или справа. То ли кто-то сомневается, если она у людей вообще. Ладно, дружок, поговорим о том и о другом. Когда я был маленький, большие ребята однажды подучили меня: ты, парень, если кто из чужих пацанов в наш двор забредет, хорошенько наподдай ему. Не бойся мы тут рядом – в обиду не дадим. Я рад стараться. И только заявился к нам длинный такой нескладеха, много старше меня и явно сильнее, я давай задираться: «Ты кто? Чего тут надо? Как да-ам!» кончилось тем, что отвесил я ему, на своих оглядываясь, парочку затрещин (для чего пришлось привстать на цыпочки) – и очень довольный своим героическим поступком, стал хвастаться перед малышней в песочнице: здорово я его, а?
Дольше все шло, как обычно: пообедал, сделал уроки, вечером улегся спать. Тут-то меня и прихватило…
Если бы ты знал, дружок, что со мной творилось! Полночи промаялся без сна. Какие только отчаянные мысли не лезли в горемычную мою голову. Подушка вымокла от слез. А все этот парень несчастный. До чего же мне было жаль нескладеху. Как я казнился из-за собственной подлости. Ишь, мол, храбрец выискался – под защитой четверых одного одолел.
Ладно, ночь кое-как прошла. Но ведь днем тоже не полегчало. Мысли о вчерашнем иглами кололи. Все давно – по домам, я один во дворе дежурю, сам себя уговариваю: отчего же не подышать свежим воздухом, раз погода хорошая! А причем тут погодка?.. По мне сейчас хоть ливень, хоть пожар, хоть землетрясение – все одно, я отсюда ни на шаг. Только потом до меня, наконец, дошло, почему я бродячим псом слоняюсь от ворот до лестницы и обратно. Да побитого жду, долговязого этого, ни дна ему, ни покрышки! Вот в чем секрет. И новенький компас, подарок папы, все, между прочим, нащупываю в кармане, потому что собрался подарить ему же. Чудеса – ведь такая ценность, а не жаль ни капли, наоборот, прямо таки мечтаю подарить! Вот чертовщина!
Скажу сразу: не судьба была компасу приобрести нового владельца. И просить прощения мне не пришлось. Не появился больше долговязый.
Но, странное дело, сколько с тех пор пролетело,… нет, не лет, десятилетий, сколько в моей жизни было всего, и сам я давно уже взрослый, какой там уже старый, а случай этот из далекого детства помню в подробностях, вижу его, как на экране телевизора.
Вспоминая все это, начинаю подозревать, что лично у меня есть совесть. Во всяком случае, была. Чем, скажите на милость, я мучился из-за этой некрасивой истории, как не угрызениями нечистой, замаравшейся совести! Где именно она располагается, совесть эта самая, я опять-таки с чужих слов узнал. Потому что-то страшной ночью мне все казалось, будто кто-то словно стальными крючьями разрывает мою грудь возле сердца.
Много совестливых людей повидал я на своем веку. Спрашиваешь: как я отличаю совестливого от бессовестного? Да очень просто. Кто искренне переживает свой неблаговидный поступок, терзается сам, без чужой указки, всячески хочет все исправить, не боясь, при этом вслух признаться и тут же повинится или загладить свою вину другим, достойным поступком, тот, спору нет, человек совестливый. Нет нужды отрицать: лучше бы было вовсе обойтись без таких неблаговидных поступков. Но уж если, как говорится, бес попутал, если уж случилось такое, то имей, по крайней мере, мужество достойно выйти из трудного положения.
Теперь, дружок, ты надеюсь, понял, где у людей находится совесть, и какая она эта совесть – совестливая, а значит нужная для человека.